– Либо делай это, либо возвращайся в постель и на­кройся одеялом с головой.

– Да, приходится выбирать. Но я уже сделала свой выбор.

Ева поставила машину на стоянку в четырех кварталах от клиники, втиснув ее между обшарпанным фургоном и помятым грузовиком. Конечно, элегантный двухместный автомобиль Рорка выглядел здесь, как лебедь среди жаб, но закон не запрещал ездить в этом районе на шикарных машинах.

– Не хочу парковаться ближе. У твоей машины, наде­юсь, имеются охранные приспособления?

– Естественно. – Рорк включил систему безопаснос­ти и, выйдя из машины, сунул руку в карман. – Ваш парализатор… сэр.

– Что, черт возьми, ты с ним делаешь? – Ева выхва­тила у него оружие.

– Передаю тебе.

– Ни ты, ни я не имеем права его носить! – прошипе­ла она.

На это Рорк отозвался очередной ухмылкой, и Ева молча спрятала парализатор в задний карман.

– Когда мы вернемся домой, ты можешь… сделать мне выговор.

– Выбрось из головы секс!

– Почему? О нем так приятно думать.

Он положил ей руку на плечо, и они быстро двинулись вдоль квартала. Несколько ночных бродяг нырнули в подъезды, напуганные стальным взглядом Евы или угро­жающим блеском в глазах Рорка.

– Это место – настоящая мусорная свалка, – сказала Ева, когда они подошли к зданию клиники. – Ни сканера для ладоней, ни видеокамеры. Но замки у них кодовые – из-за наркотиков. И, конечно, есть сигнализация. К тому же Картрайт побывала здесь и наверняка опечатала место преступления. А так как у меня нет отмычки…

– У тебя есть нечто лучшее. – Он сжал ее плечо. – У тебя есть я!

– Да… – Ева с сомнением посмотрела на Рорка, поняв по его лицу, что он наслаждается ситуацией.

– Я могу научить тебя открывать любые замки.

Искушение было слишком велико. Господи, как же ей сейчас не хватало ее значка!

– Я буду стоять на стреме, а то вдруг появятся пат­рульные. Если сработает сигнализация, мы просто уйдем.

– У меня с десятилетнего возраста ни разу не срабаты­вала сигнализация! – Рорк с оскорбленным видом повер­нулся к двери, а Ева двинулась вдоль здания, погруженная в свои мысли.

Иногда ей казалось, что все это происходит в странном сне. Застарелая ненависть со времен академии, мертвый бомж, таинственная преступная организация, а в резуль­тате она, лишенная значка, караулит, пока ее благоверный хладнокровно взламывает дверь…

Ева резко повернулась, решив, пока не поздно, оста­новить Рорка. Он стоял, спокойно глядя на нее; за его спиной чернела открытая дверь.

– Идете или нет, лейтенант?

– Иду. – Ева быстро шагнула внутрь.

Рорк запер за ними дверь и включил фонарик.

– Где кабинет?

– По коридору направо.

Добравшись до кабинета Луизы, Рорк передал ей фо­нарик и склонился над замком.

– Таких древностей я не видел уже давным-давно. Твоя подруга Луиза была слишком оптимистична, попро­сив всего полмиллиона на благоустройство.

Вынув из кармана какой-то предмет, похожий на авто­ручку, Рорк отвернул колпачок и коснулся пальцем кон­чика длинной тонкой проволоки. Уже почти год Ева была близка с ним, как ни с кем другим, и он не переставал ее удивлять.

– Ты все время таскаешь с собой орудия взлома?

– Кто знает, когда они могут понадобиться? – Прищурившись, Рорк вставил проволоку в замочную скважи­ну и склонил голову набок, прислушиваясь к щелчку. – После вас, лейтенант.

– Ловко! – Ева вошла в кабинет, осветив его фонари­ком. – Здесь нет окон, так что мы можем зажечь свет. – Она нажала кнопку выключателя и быстро заморгала, чтобы глаза привыкли к яркому свету.

Быстрый осмотр дал ей понять, что полиция сделала свое дело, оставив после себя обычный беспорядок. Все предметы покрывал липкий слой раствора, которым поль­зуются детективы на месте преступления.

– Они уже проверили наличие отпечатков пальцев, волос, следов крови и кусочков ткани. Но толку от этого мало. Бог знает сколько сотрудников клиники входят сюда каждый день. Тем не менее, лучше ничего не трогать без особой надобности.

– Я и не собираюсь ничего трогать. То, что тебе нужно, очевидно, в компьютере.

– Да, или на диске, если Луиза уже собрала данные. Начни с аппарата, а я займусь дисками.

Рорк уселся за компьютер, а Ева стала просматривать корешки дисков, стоящих на полке. На каждом было обо­значено имя пациента. Еве сразу бросилось в глаза, что диск Спиндлер исчез. Нахмурившись, она перешла к сле­дующему ряду. На этих дисках значились наименования различных болезней и травм. «Обычная медицинская белиберда», – подумала Ева и внезапно прищурилась.

Один из дисков был обозначен двумя словами: «Син­дром Даллас».

– Я знала, что она хорошо соображает! – Ева сняла с полки диск. – Возьми.

– Я еще не закончил.

– И не надо. Луиза успела перевести информацию на диск.

В кармане у Евы зазвонил телефон, и она поспешно вытащила его.

– Даллас.

– Это Пибоди. Луиза пришла в сознание и хочет ви­деть тебя. Мы проведем тебя к ней, но приезжай поскорее.

– Сейчас еду.

– Поднимись по восточной лестнице. Я тебя встречу.

– Закругляйся. – Ева спрятала телефон в карман. – Мы должны ехать.

– Я уже готов. Только теперь машину поведу я.

«Это к лучшему», – думала Ева, сидя в автомобиле с закрытыми глазами и стиснутыми зубами. У нее была ре­путация бесшабашного водителя, но в сравнении с Рорком она выглядела матерью семейства, рискующей са­диться за руль только в своей деревне.

Ева не стала ворчать, когда Рорк на полной скорости въехал в гараж медцентра. Едва машина остановилась, она выскочила из нее и побежала вверх по восточной лестнице.

Преданная, как спаниель, Пибоди распахнула перед ней дверь.

– Уэйверли должен вернуться через несколько минут. Я сейчас сменю полицейского у двери, и ты войдешь. Фини уже в палате, но она не хочет говорить ни с кем, кроме тебя.

– Каковы прогнозы?

– Еще не знаю. Врачи ничего не сообщают. – Она по­смотрела на Рорка. – Вас я, к сожалению, впустить не могу.

– Я подожду здесь.

– Следите за дверью.

Пибоди отошла, расправив плечи, чтобы придать себе более властный вид. Ева остановилась в конце коридора, не выпуская из поля зрения дверь в палату Луизы. Она ви­дела, как Пибоди подошла к полисмену и что-то ему ска­зала. Он кивнул и без колебаний поспешил по коридору туда, где можно было закусить и выпить кофе. Как только он скрылся из виду, Ева проскользнула в дверь, которую открыла Пибоди.